Немного о том, как благодаря Эйнштейну (и не только) появилась специальная теория относительности.
Перевод: Татьяна Ушакова
Редактура: Алексей Малов
Озвучка: Вадим Казанцев
Монтаж видео: Джон Исмаилов
Обложка: Эльдар Нургалиев
Источник
Разрешение на публикацию
Скрытый текст
В начале двадцатого века все физики, особенно Эйнштейн, были в замешательстве: никто не понимал, как что-то может двигаться…
Прежде, чем вы скажете, что я преувеличиваю, взгляните на кота!
Очевидно, что кот отдаляется от Эйнштейна с постоянной скоростью… но если сместить отрезки времени, получится, что движется уже Эйнштейн.
Это старая модель принципа относительности.
Суть в том, что смещение меняет относительные вещи, как положение и скорость, но не абсолютные, как расстояние между Эйнштейном и котом.
В чем же проблема? Еще до рождения Эйнштейна физики доказали, что скорость света является одной из абсолютных величин, не подвластной смещениям. Поэтому при любом раскладе свет движется с одной и той же скоростью.
Выходит, сам объект смещать нельзя, и мы не можем объяснить почему что-то кроме света может двигаться.
Ладно, не все так плохо. Решение есть. Видите?
Мы предполагали, что при смещении отрезки времени должны оставаться прежними.
Но нет такого закона физики, согласно которому время абсолютно и не может изменяться из-за таких смещений…
Поэтому, если мы не только сдвинем, но и повернем отрезки, скорость света сохраниться, и мы сможем объяснить как тела могут двигаться.
На самом деле, Эйнштейн не открывал этот специальный принцип относительности в
в тысяча девятьсот пятом году. Это сделал Лоренц десятью годами ранее.
Но он думал, что преобразование времени — всего лишь математический прием, а вот Эйнштейн развил теорию и, как вы догадались, доказал, что так делать можно, время относительно, а следовательно, одновременные события для одного наблюдателя, могут происходить в разное время для другого.
Вот это я понимаю — приемчик!
