Скрытый текст
-Как Цельсий придумал градусы цельсия?
-Ну, взял температуру замерзания воды за ноль,… а температуру кипения принял за сто. Видимо, решил, что разница в сто делений отлично для них подходит.
-Да?
-Ага.
-Только всё было иначе.
-Вот как?
-Цельсий не придумывал и не использовал шкалу, которая носит его имя.
-Прикалываешься?
-Нет, Майкл, отнюдь! Мы в Швеции, в городе Уппсала, в семидесяти километрах к северу от Стокгольма.
Вот в этом доме и жил Цельсий. В тысяча семьсот сорок первом он был профессором астрономии в местном университете.
А это первый в мире термометр Цельсия… или нет?
-Написано: “Это первая… шкала Андерса Цельсия…
-…добавленная… добавленная поверх старого термометра”.
-На левой стороне у нас.. шкала Дэлиля,… а на правой — новая шкала Цельсия.
Судя по отметкам, Цельсий решил отодвинуть точку замерзания от точки кипения на сто градусов, и этой шкалой он впервые измерил температуру на Рождество тысяча семьсот сорок первого года.
Но вы не заметили ничего странного на этой шакле? Да, посередине — отметка пятьдесят, но градусы отсчитываются сверху вниз. Изначально, шкала была перевёрнутой. Изначально, ноль градусов это температура кипения воды, а сто — температура замерзания. Зачем это нужно? Мы точно знаем, что Цельсий взял за основу старую шкалу, так как на термометре Дэлиля ноль так же соответствует точке кипения воды, правда точка замерзания немного иная — сто пятьдесят градусов. Скорее всего оба учёных хотели таким образом избежать отрицательных чисел. В Швеции температура бывает намного ниже точки замерзания воды, а вот выше точки кипения — никогда. Поэтому можно не использовать минусы и ошибок в записях будет меньше.
Не могу себе представить, что вода закипает при нуле градусов,.. а замерзает при ста. Очень странно!
Сейчас это кажется непривычным, но объективно возрастающая шкала ничем не лучше убывающей — особенно, если вы измеряете что-то в градусах, скажем, тепло и холод.
Вплоть до самой смерти от туберкулёза в тысяча семьсот сорок четвёртом, Цельсий продолжал использовать инвертированную шкалой. Но кто её перевернул? Кому следует сказать спасибо за современные градусы Цельсия?
В тысяча семьсот сорок пятом, через год после смерти ученого, в дневнике погоды Уппсалы появилась колонка с привычной нам шкалой… над ней стояла подпись: “Экстрём”. Это фамилия местного инструментальщика. А в сорок седьмом добавилась ещё одна колонка, с фамилией “Стрёмер” — он преподавал астрономию после смерти Цельсия.
В ней тоже была современная шкала. Другой профессор утверждал, что именно он придал ей нынешний вид. А именно, известный биолог Карл Линнэй говорил, что изменил градацию температур на термометре, который заказал у Экстрёма для оранжереи. Кто бы это ни был, к тысяча семьсот сорок пятому году в Уппсальском университете уже существовал рабочий термометр со шкалой Цельсия в том виде, в котором она существует сегодня.
Только… этот термометр не был первым в мире. В сорок третьем, перед смертью Цельсия, независимо от него французский учёный из Лиона создал термометр, в котором ноль соответствовал точке замерзания, а сто — кипению воды. Его звали Жан-Пьер Кристэн. Но почему мы говорим не “градусы Кристэна”, а “градусы Цельсия”? Интересно, что долгое время эта шкала вообще не носила чьего-то имени, её называли просто “стоградусной” — по количеству делений.
Но во французском, испанском и итальянском это слово имело и другие значения, а его корень означал одну сотую прямого угла.
Поэтому чтобы избежать путаницы, Международное Бюро весов и мер в тысяча девятьсот сорок восьмом году решило назвать стоградусную шкалу именем учёного — как это и происходило в случае с Кельвином и Фаренгейтом.
Скорее всего имя Цельсия выбрали благодаря популярному в девятнадцатом веке учебнику химии, написанному Берцэлиусом. Он писал, что Цельсий первым принял ноль за температуру замерзания воды, а сто — за точку кипения… что способствовало распространению мифа. Выходит, Цельсий не заслуживает того, чтобы его имя было увековечено в прогнозах погоды?
Не совсем. Поставить две чёрточки и разделить отрезок на сто частей — самая лёгкая часть задачи, с которой, как показывает история, справились многие. Но Цельсий установил, какие физические процессы гарантированно происходят при определенной температуре.
Во времена, когда он жил и работал, насчитывалось около тридцати разных температурных шкал — на термометры наносили одновременно восемнадцать градаций, разной степени надёжности. Одни брали за основу температуру самого глубокого подвала парижской обсерватории, другие — температуру таяния масла, третьи — внутреннюю температуру животных, четвёртые — самый жаркий день в Италии, Сирии или Сенегале.
Учитывая, что в то время не было единого стандарта для термометров, все эти сомнительные обозначения не позволяли вести точный учёт температур, не говоря уже об обмене данными между учёными. Цельсий очень удачно решил эту проблему: он показал, что тающий снег даёт фиксированную температуру в любой широте и при любом атмосферном давлении, а также установил соотношение между точкой кипения и атмосферным давлением, чтобы термометры можно было калибровать в любых условиях.
Он помог создать универсальную и надёжную систему измерения температуры. Именно поэтому современная шкала носит его имя, пусть его и нельзя считать её автором. Кстати, сегодня градусы Цельсия не привязаны к агрегатному состоянию воды — теперь она основана на шкале Кельвина, которая в свою очередь задана тройной точкой воды — температурой, при которой все три её состояния существуют в равновесии — это двести семьдесят три и шестнадцать Кельвина. Так была установлена связь между кельвином и градусом Цельсия. Ноль по Цельсию — это двести семьдесят три и пятнадцать по Кельвину.
Чистая вода кипит при температуре девяносто девять целых девятьсот семьдесят четыре тысячных градуса Цельсия… и замерзает при минус одной десятитысячной градуса.
Такая точная универсальная система измерений получилась благодаря огромному числу людей. Так что латинская Цэ в обозначении это не только Цэльский, Кристэн или Карл Линнэй, но целое сообщество ученых, благодаря которым этой шкалой сегодня пользуются практически все на планете.
Pages: 1 2
